Хасавюртовские соглашения | Один из бывших полевых командиров сказал: «А как хорошо было воевать. Никаких проблем с русскими не возникало. Я, например, лично убил 48 человек». Русские промолчали»
Хасавю́ртовские соглаше́ния — совместное заявление от 31 августа 1996 года представителей Российской Федерации и самопровозглашенной Чеченской Республики Ичкерии о разработке «Принципов определения основ взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой».
Соглашение было подписано на фоне успешной боевой операции вооружённых формирований Чеченской Республики Ичкерии, установивших контроль над городами Грозный, Аргун, Гудермес, а также неудовлетворительного состояния материально-технического обеспечения федеральных войск, и недостаточно хорошей организации их действий. По мнению Л. Рохлина, сама попытка военным путём решить проблему была ошибкой.
Среди выделенных Москвой 800 млн долларов Масхадову основная часть денег должна была пойти на охрану и восстановление мощного нефтепровода, доставлявшего продукт в Россию от каспийских месторождений. Нет никаких сомнений, что все эти деньги были практически полностью разворованы — даже не из-за алчности, а просто потому, что Масхадов все равно не смог бы обеспечить безопасность нефтепровода на всем пути следования нефти по территории Чечни, сколько бы денег ни выделили.
Местные жители превратили эту трубу в своеобразное месторождение — в нее вкручивали насосы и выкачивали для дальнейшей продажи на юг по еще более низким ценам. Трубопровод пришлось закрыть (правда, сделано это было довольно поздно — в 1999 году), когда стало ясно, что люди Масхадова не готовы обеспечить бесперебойное поступление нефти в Россию.
Торговля людьми продолжалась, несмотря на то что Хасавюртовские соглашения требовали от Масхадова прекратить похищения чуть ли не в первую очередь. Так, в сентябре 1996 года в заложники попали сотрудники итальянской гуманитарной организации «Интерсос», в октябре — трое словацких строителей, в феврале — еще один итальянец, журналист Мауро Галлигани. Последнего освободили без выкупа, но в среднем стоимость одного заложника-иностранца из цивилизованной страны оценивалась в 1-2 миллиона долларов. В начале марта были похищены четыре журналиста «Радио России» и агентства ИТАР-ТАСС: Николай Загнойко, Юрий Архипов, Николай Мамулашвили и оператор связи Лев Зельцер. Их держали в заложниках около трех месяцев. В июне они были освобождены, по информации «Независимой газеты», без выкупа. В конечном счете журналисты почти полностью прекратили поездки в Чечню, Масхадов остался без информационного сопровождения. Те же НТВшники во главе с Масюк приезжали описывать «быт и нравы» радикализованной Чечни в положительном для Масхадова и сторонников ключе, пока их не схватили.
Всего в 1996 году было похищено 427 человек, в 1997 году — 1140 человек, в 1998 — 1415 человек. На 1999 год базы МВД сообщают о 3200 похищенных и разыскиваемых людях.
В середине 1997 года отношения между Россией и непризнанной Республикой грозили потерей статуса-кво. Подписанный в Кремле договор о мире 12 мая прошел незамеченным, кажется, ни для кого, кроме подписавших его. Масхадов приехал в Москву в августе, чтобы добиться от Ельцина установления дипотношений. Он предложил проект широкомасштабного договора, по которому Чечня должна была быть признана независимым государством. Если бы Россия признала в тот момент Чечню, в дальнейшем она бы выглядела агрессором при любых действиях, направленных на усиление безопасности границ с Чечней.
Встреча Масхадова с Ельциным прошла на фоне заявлений чеченских политиков о долге России перед Чечней. Назывались астрономические суммы в 1500 трлн рублей — чеченцы объясняли их моральным ущербом.
В начале сентября в Грозном публично и на основании шариатского вердикта были расстреляны мужчина и женщина. Россия тогда впервые напомнила, что Ичкерия формально находится в составе Федерации, на территории которой действует мораторий на смертную казнь. В ответ вице-президент непризнанной Республики Ваха Арсанов пообещал публичный расстрел руководства России. Москва спустя два дня потребовала дезавуации высказывания до начала очередного раунда переговоров. Но в республике в ответ было заведено дело по факту геноцида чеченского народа. Никто, конечно, не извинился.
Однако 13 сентября в Дагомысе все же прошли переговоры. В них приняли участие Иван Рыбкин, секретарь Совета Безопасности РФ и Мовлади Удугов. Переговоры в Дагомысе были призваны закрепить неизбежное — факт катящихся в пропасть шатких положений мирных соглашений между Россией и Чечней. Прямо во время переговоров Масхадов наградил 115 участников террористического акта в Буденновске орденами «Герой нации».
Историк Валентин Колесов впоследствии так напишет о переговорах в Дагомысе: «На деловых переговорах русских и чеченцев возник спор. Один из бывших полевых командиров сказал: «А как хорошо было воевать. Никаких проблем с русскими не возникало. Я, например, лично убил 48 человек». Русские промолчали».
Басаев и Удугов создают Конгресс народов Ичкерии и Дагестана — это фактически первая «официальная» попытка влияния на народ Дагестана, находящийся в полной юрисдикции России. Под эгидой КНИД создаются вооруженные формирования, объединившие полевых командиров в стремлении «освободить мусульманский Кавказ от российского имперского ига». Координатором и «финансовым директором» бандитов стал Хаттаб.
В 1999 году боевики Кебедова и Хаттаба начали мелкими группами проникать в Дагестан и создавать склады вооружений и военные базы. В июне произошли первые столкновения милиции и боевиков. Власти Дагестана призвали федеральные власти осуществить масштабную военную операцию против исламистов.
На дворе стояли «святые 90-е».